Вакуленко Олена, гол. експерт 4 групи

політологія

Современная система международных отношений имеет, в основном, светский характер. Тем не менее религиозные воззрения того или иного народа играют определенную (а иногда и весьма существенную) роль как во внутриполитической жизни отдельных стран, так и в развитии межгосударственных связей. Многие факты свидетельствуют о том, что в последние десятилетия XX века в различных странах мира имеют место усиление религиозности населения и активизация религиозных движений. Растет число международных религиозных организаций и фондов, а также религиозных движений, орденов, партий и сект, деятельность которых имеет международный характер. Некоторые межнациональные и межгосударственные конфликты носят явно религиозную окраску. Все это дает ряду аналитиков повод сделать вывод, что религиозный фактор становится важной составляющей международной жизни.
Больше всего говорится и пишется об исламе - второй по численности последователей (после христианства) мировой религии, которую исповедуют, по разным оценкам, от 1 до 1,5 млрд. человек в 127 государствах мира.

В силу исторических причин, мусульманские государства (к ним обычно относят государства-члены Организации Исламская конференция) не принимали участия в процессе формирования основных контуров современной системы международных отношений, формирование которой началось после первой мировой войны. Единственной великой державой, которая могла бы претендовать на какую-то роль в этом процессе в качестве представительницы мусульманского мира, была Оттоманская империя, но она после первой мировой войны прекратила свое существование. Подавляющее большинство существующих ныне в зоне распространения ислама государств (в том числе и Египет - единственное мусульманское государство, числящееся среди стран-учредительниц ООН) сформировались в процессе деколонизации как светские государства, и это наложило отпечаток на весь комплекс внутристрановых и региональных политических процессов в мусульманском мире, а также на место и линию поведения исламских государств в международных отношениях .
Хотя в период между первой и второй мировыми войнами, а также в послевоенный период имели место ситуации, когда мусульманская религия играла определенную роль в антиколониальных движениях, а также в региональных конфликтах, в западной науке (как впрочем и в нашей) вплоть до конца 70-х гг. ислам рассматривался как фактор убывающего значения в формулировании и реализации внутренней и внешней политики мусульманских государств. Так, автор опубликованной в 1962 г. в Великобритании работы "Исламская философия и теология" В. Монтгомери Ватт констатировал снижающуюся роль ислама в мусульманском обществе и высказал сомнение в том, что в исламе может появиться личность, "обладающая магнетизмом, пользующаяся поддержкой масс и части местной политической элиты в такой степени, чтобы двинуть вперед процесс исламского возрождения".
Невысокую оценку роли ислама в международных делах давали и местные аналитики. Так, на конференции, посвященной исламу и международным отношениям (1963 г., Великобритания), в которой принимали участие и ученые из мусульманских стран, говорилось о "весьма ограниченном влиянии ислама на предпочтения и поведение мусульманских государств в международной сфере". Один из докладчиков на конференции - палестинец Фуад ас-Саег - сделал вывод о том, что "ислам не имеет какого-либо заметного влияния на мотивацию, планирование, принятие решений, а также на язык политиков как нейтральных, так и не нейтральных мусульманских государств".
Как показало время, и на Западе, и на Востоке имела место недооценка степени влияния ислама на широкие массы в мусульманских странах, потенциальных возможностей этой религии как мобилизующей и интегрирующей социальной силы. Уже к началу 80-х гг. отношение журналистов, политиков и ученых к исламу коренным образом изменилось. Стало общепринятым утверждение, что мусульманская религия переживает бурное возрождение, что она уже превратилась в самостоятельную политическую силу практически во всех мусульманских государствах и играет все более заметную, причем по преимуществу деструктивную роль и на международной арене.
Во многих публикациях эти процессы не совсем корректно связываются с победой Исламской революции 1978-1979 гг. в Иране. На самом деле усиление роли ислама ("исламское пробуждение", как предпочитают называть этот процесс в мусульманском мире) в политической жизни многих стран мусульманского мира, начиная примерно с середины 60-х гг., то есть задолго до революции в Иране, было обусловлено, как это показано во многих работах, в том числе и советских (а затем российских) ученых, целым рядом факторов локального, регионального и общемирового масштаба, среди которых особо можно выделить следующие.
- Очевидные признаки кризиса как западной, так и советской моделей развития, на которые ориентировалась политическая элита в большинстве мусульманских государств. Этот кризис проявился в революционных событиях конца 60-х гг. в Западной Европе, в "Пражской весне" 1968 г. и последовавшим за ней вводом советских войск в Чехословакию, а также в неудачах программ ускоренной модернизации общества по западному или советскому образцам во многих мусульманских странах.
- Поражение арабских стран в войне с Израилем в июне 1967 г., которое подорвало влияние националистических (светских) идеологий, в том числе насеризма и баасизма в широких массах населения мусульманских стран, которое начало обращаться к исламу в поисках ответа на актуальные вопросы современности.
- Неудача межгосударственных объединительных проектов в мусульманском мире на национальной основе (арабское единство, магрибинская интеграция и др.) перед лицом нарастающих интеграционных процессов на Западе.
- Значительная финансовая мощь и определенное политическое влияние, которые приобрели в зоне распространения ислама Саудовская Аравия, Кувейт, Ливия и некоторые другие мусульманские государства, в своей внешней политике придерживающиеся курса на исламскую солидарность и активно помогающие исламистским движениям в различных странах.
Вместе с тем победа революции под исламскими лозунгами в Иране и установление режима, при котором власть оказалась в руках мусульманского духовенства, строительство государства по исламской модели, конфронтация нового иранского режима с США и провозглашение им курса во внешней политике на формирование "исламского миропорядка" - все это произвело большое впечатление на широкие массы в других мусульманских странах, заметно оживив интерес к исламу, особенно среди молодежи. Во всем мусульманском мире и даже за его пределами резко возросла активность движений, получивших на Западе название "фундаменталистских" или "интегристских". В мусульманских странах эти движения, наиболее ярким примером которых в новейшее время считаются организации Хизбулла в Ливане, Исламский фронт спасения в Алжире, Аль-Гамаа аль-Исламия в Египте и др., обычно относят к "политическому исламу", а их участников называют чаще "исламистами".
иПолитизация ислама происходила неодновременно в разных частях мусульманского мира, будучи обусловленной прежде всего внутренними социально-экономическими и политическими причинами каждой отдельной страны. Первыми (еще в 50-60-е годы) познали этот процесс такие страны, как Египет, Сирия, Ирак, где в эти годы имели место глубокие социально-экономические и политические изменения. Затем (в конце 70-х - начале 80-х гг.) пришла очередь Пакистана, Ирана, Марокко и некоторых других стран. В конце 80-х годов уже не оставалось мусульманских стран, где бы не были отмечены те или иные проявления политического ислама радикального характера.
Исламистских движений много: от весьма умеренных, хотя и критикующих государственную власть, но готовых идти с нею на компромисс, участвующих во властных структурах (в парламенте, даже в правительстве), до экстремистских, действующих в подполье и использующих методы террора. Ряд исламистских организаций имеет довольно сложную организационную структуру: в одной и той же организации могут быть подразделения, использующие мирные, легальные методы работы, и законспирированные структуры, прибегающие к террору. Например, египетские радикально-террористические группировки Аль-Гамаа аль-исламийа и Аль-Гихад являются структурными подразделениями основной организации исламистов Египта - Ассоциации братьев-мусульман. Поэтому исламистские движения могут легко переходить от легальных к нелегальным, от мирных к вооруженным методам борьбы. Исламские радикалы нередко поддерживают тесные контакты с местными криминальными структурами, с международным преступным бизнесом (контрабанда оружия и наркотиков, нелегальная миграция и т.д.).
Идеология исламистов впитала в себя идеи салафитов XIX - начала XX веков (Джамаля ад-Дина аль-Афгани, Мухаммада Абдо, Рашида Риды, Абдеррахмана аль-Кавакиби), а также современных исламских мыслителей (Хасана аль-Банны, Сеййида Кутба, Абдель Кадера Оды, Мухаммада аль-Газали, Мустафы ас-Сибаи, Абу аль-Ааля аль-Мавдуди, Така ад-Дин ан-Набахани, имама Хомейни и др.). При всем разнообразии методов и программ исламистских движений общим для них являются политическая активность и организованность - то, чем они отличаются от других движений в исламе.
иИсламская концепция мирового порядка исходит из делимости народонаселения мира на две группы: мусульманская община - "умма" и все прочие люди. "Дар аль-Ислам" (мир ислама) - страны, в которых действует исламская форма правления. Защита мира Ислама является священным долгом каждого мусульманина. "Дар аль-Харб" (мир войны) - государства, объявившие войну мусульманам, а также государства, от которых может исходить любая угроза миру Ислама. "Дар аль-Сульх" (мир договора о мире) - государства, в которых власть находится в руках невраждебных, примирившихся правителей. При этом Коран признает и делимость мусульманского мира.
Предварительным условием мирных отношений между мусульманским и немусульманским мирами является признание последним единобожия. В целом в исламе очевидно признается существование международного сообщества. Но отношение ислама к этому сообществу активно, поскольку распространение ислама является религиозным долгом и обязанностью исламского государства. Все в зоне распространения ислама - от мусульманина до государства - должны бороться за расширение этой зоны. Вооруженное насилие вошло в историю распространения ислама.
Один из идеологов радикальных исламистов - Абу аль-Ааля Мавдуди - в своих ранних работах доказывал, что цели ислама и национализма диаметрально противоположны, так как конечная цель ислама -построение всемирного государства, в котором нет различий между расами, нациями и классами, а потому ислам не может принять национализм, который стремится создать национальное государство. Вся концепция национализма иррациональна, доказывал Мавдуди, так как она разрушает связи между человеческими существами. Ислам же, наоборот, рассматривает всю планету как местопребывание человечества, уничтожая, таким образом, все искусственные границы между людьми.
Запада являются "миром неверия".
иСледует отметить, что исламистские движения могут претерпевать существенную трансформацию как в идеологии, так и в политической практике. Например, движение братьев-мусульман в Египте прошло путь от ориентации на культурно-просветительскую деятельность (конец 20-х-30-е гг.) до военизированной, террористической организации(40-е-50-е гг.), чтобы затем снова (уже в настоящее время) стать по сути дела на реформистские позиции, за что и подвергается резкой критике со стороны более радикальных исламистских движений.
Таким образом, исламисты, в отличие от прочих правоверных, представляют собой политическую оппозицию существующим в большинстве мусульманских стран режимам, а также "официальному исламу", который, как они считают, является орудием в руках правящих элит. Иными словами, исламизм - это больше политическое, чем религиозное движение, так как его представители не выступают с идеями реформирования собственно религии как системы догм и обрядов. Они требуют изменения места и роли религии в жизни общества, отвергая господствующую идеологию, политическую практику существующего режима и государственное устройство как не соответствующие нормам мусульманской религии. Энергия этих движений направлена на изменение общественного устройства, причем не только в рамках отдельно взятого мусульманского государства, но и во всем мире. Речь идет, по сути дела, о создании исламского мирового порядка.
Далеко не все исламистские организации придерживаются антизападных позиций, во всяком случае на практике. Среди них немало таких, которые имеют контакты с западными спецслужбами, а некоторые даже получают помощь от западных держав. Известно, например, что 40-50-е гг. англичане и американцы имели контакты с братьями-мусульманами в Египте .
Однако для большинства экстремистских исламистских организаций характерно негативное отношение к Западу и к прозападным режимам в мусульманских странах. Для исламистов характерно негативное отношение к существующему миропорядку как к дискриминационному по отношению к народам и странам "третьего мира", в том числе и к мусульманским.
иМеждународный характер исламистских движений проявляется в том, что многие из них не ограничивают сферу своей деятельности территорией страны своего базирования, совершая операции и на территории соседних с нею стран, а также создают свои филиалы в других странах, в том числе и за пределами мусульманского мира (в Западной Европе, США, Канаде, в Южной Африке). Как правило, они активно сотрудничают с исламистскими группировками вне своей страны.
Как правило, исламистские движения и организации пользуются поддержкой из-за границы, в том числе и государственных структур. Нередко само возникновение того или иного исламистского движения было инспирировано каким-либо заинтересованным государством.
иВ странах Запада, особенно в США, возрождение ислама было расценено как фактор, таящий в себе угрозу для политической стабильности на Ближнем и Среднем Востоке .
Именно после этих событий в западных СМИ получило широкое хождение такое понятие, как "исламская угроза".
В западном, особенно американском, сознании радикальный исламизм (исламский фундаментализм) связан с Исламской революцией в Иране, с терроризмом. Американцы рассматривают исламский фундаментализм в таком же ключе, как и противоречия между Западом и Востоком после 1945 г. Для них угроза исламского фундаментализма выполняет ту же роль, что и коммунистическая угроза. Средства массовой информации Запада внушают мысль, что "фундаментализм, конфликты и ислам идут вместе и создают дискомфорт для международных сил безопасности". Ряд стран Западной Европы высказывают обеспокоенность по поводу возможного переноса исламскими фундаменталистами своей активности на их территорию. Италия и Франция, например, опасаются того, что массовая миграция из Северной Африки, где темпы прироста населения гораздо выше, чем в странах Западной Европы, и большой процент безработных, особенно в возрастной группе до 25 лет может превратить их в центры активности исламских фундаменталистов. Согласно некоторым прогнозам, в конце 90-х гг. в Западной Европе будет проживать около 25 млн. мусульман в качестве легальных мигрантов, занимающихся теми работами, которые местное население не желает выполнять. Во многих странах мусульмане заняли место евреев в качестве второй по величине религиозной общины; они превосходят по численности протестантов во Франции и католиков в Берлине.
Деятельность исламистских движений и организаций может кардинальным образом влиять не только на политическую ситуацию в стране своего базирования, но и на обстановку в соседних странах, а также в регионе в целом. Исламистские движения нельзя рассматривать как периферийное явление в мусульманском мире.
"Исламское пробуждение" продолжается как широкое религиозно-социальное движение, имеющее место фактически во всех мусульманских странах и на международной арене. Исламисты работают в самых различных сферах мусульманского общества: детских садах, школах, университетах, молодежных лагерях, в средствах массовой информации, в экономике (исламские банки, инвестиционные и страховые компании, промышленные и аграрные предприятия), в сфере социальных услуг (больницах, клиниках, в благотворительных организациях). Мусульманские студенческие ассоциации существуют в каждой мусульманской стране и во многих немусульманских странах, где есть значительное число учащейся молодежи, например, в США, Франции, Великобритании и ФРГ. Исламисты воспитали новое поколение лидеров, прослойку чиновничества, специалистов, военнослужащих, ориентированных не на светские, а на исламские ценности. Представителей этого нового поколения можно найти в Египте, Судане, Тунисе, Иордании, Иране, Кувейте, Саудовской Аравии и Пакистане. Молодежные движения являются ударной силой исламистских организаций. Исламистски ориентированных людей можно обнаружить в среднем и нижнем слоях населения, среди образованных и неграмотных, специалистов и рабочих, молодых и пожилых людей, мужчин, женщин и детей. В результате исламистские идеология и движения стали важной составной частью социално-политической жизни в мусульманских странах, а отнюдь не маргинальным явлением, ограниченным небольшими радикальными группами или организациями.
После кризиса в зоне Персидского залива 1990-91 гг. и распада соцсистемы и Советского Союза исламистские движения вступили в новый этап своего развития, характеризующийся более широкими масштабами террористической деятельности, распространившиеся далеко за пределы мусульманского мира, активным участием исламистов в политических процессах и в конфликтах на постсоциалистическом пространстве (бывшая Югославия, Таджикистан, Узбекистан, Чечня), большей агрессивностью в борьбе за власть в странах своего базирования.
иФактором, который существенно сужает возможности исламистских движений практически во всех мусульманских странах, является прежде всего то, что у них пока нет достаточно проработанной альтернативы существующим в обществе порядкам, против которых они выступают, а потому они не располагают четкой программой социальных преобразований в случае своего прихода к власти. Исламисты не дают четкого ответа на вопросы, связанные с тем, что почти все мусульманские государства многоконфессиональные, что в рамках ныне существующих государственных образований далеко зашли процессы формирования наций. Они, наконец, игнорируют реалии современного мира, интегральной частью которого являются все мусульманские государства. Поэтому, там, где они приходят к власти (Иран, Судан) или получают возможность, хотя бы временно, участвовать во властных структурах, усиливается социальная напряженность, возникают новые или обостряются старые межконфессиональные конфликты (Север-Юг Судана, Ливан).
Отсутствие единства в рядах исламистов - также трудно разрешимая проблема, с которой сталкиваются эти движения. Совершенно прав Г.Мирский, который считает, что единого, централизованного, глобального исламистского движения не существует.5Более того, между различными исламистскими организациями существуют серьезные противоречия и даже антагонизмы, постоянно идет борьба за гегемонию в той или иной стране, за источники финансирования, часто выливающаяся в вооруженные столкновения, подобные тем, которые периодически имеют место между Хизбулла и Амаль в Ливане. Все это отпугивает рядового обывателя от наиболее радикальных исламистских группировок, существенно сужая их социальную базу и облегчая официальным властям борьбу с ними. Поэтому большинство исламистских движений настойчиво ищут пути к объединению своих усилий, в том числе и через создание международных неправительственных исламских организаций, а также путем установления своего контроля над уже существующими подобными структурами. Кроме того, они заняты поисками опоры в лице какого-нибудь государства (и довольно часто успешно справляются с этой задачей), а также стремятся взять власть в стране своего базирования, так как только это позволит им приступить к практическому осуществлению своих лозунгов.

Лидеры многих мусульманских стран стали более активно использовать исламскую риторику и символы, подчеркивая свою приверженность исламским ценностям, оказывать большую поддержку исламским институтам (школам, университетам, мечетям), более внимательно относиться к исполнению таких обрядов, как молитвы, пост, паломничество.
В отношениях между мусульманскими странами, особенно в официальной переписке, протокольных мероприятиях, становится обязательным использование мусульманского политического языка, религиозных ритуалов.
Заметно увеличилось число мусульманских государств, лидеры которых начинают отдавать предпочтение (по крайней мере на словах) "мусульманскому кругу стран" в своей внешней политике.
иВ недрах различных правительственных и неправительственных структур разрабатываются "исламская" теория международных отношений и "исламские" концепции миропорядка и международной безопасности, "исламский" подход к глобальным и региональным проблемам , концепция "исламской солидарности и мусульманской общности", идея создания "исламских объединенных наций", не говоря уж о нашумевшем проекте "исламской бомбы".
В частности "исламская концепция миропорядка", наиболее рьяными сторонниками реализации которой выступают Иран, Ливия, Ирак и некоторые другие мусульманские государства, исходит из того, что в новой геополитической ситуации утрачивает значение прежнее деление мира на первый, второй и третий миры, а на первый план выходят противоречия между развитым Севером и отсталым Югом.
Организация Исламская Конференция инициировала работу по формированию "Исламского экономического порядка", разрабатывает идеи и модели "Мусульманского общего рынка" составными элементами которого призваны стать такие учреждения, как Исламский банк развития, Исламское агентство международной информации, Организация исламских государств по радиовещанию, Исламская палата по торговле, промышленности и товарообмену, Организация исламских капиталов, Исламская ассоциация судовладельцев, Исламская ассоциация по цементу, Союз исламских государств по телекоммуникации и др.
иВместе с тем, было бы преувеличением утверждать, что исламские ценности занимают первое место среди приоритетов внешней политики всех мусульманских государств. Например, президент АРЕ Хусни Мубарак, причисляя приоритеты египетской внешней политики, на первое место поставил национальные интересы Египта, на второе место - интересы арабских стан и лишь на третье место - интересы стран мусульманского мира. То же самое можно сказать и о многих других мусульманских государствах. Пожалуй, лишь во внешней политике Саудовской Аравии, арабских государств зоны Персидского залива, а также Ливии, Ирана, Пакистана, Марокко и некоторых других мусульманских государств можно выделить ислам в качестве сравнительно самостоятельного императива.
иНа уровне государственной внешней политики ислам используют не только режимы стран, где исламисты находятся у власти или оказывают на нее сильное влияние, но и сугубо светские режимы.
иГоворя о роли ислама во внешней политике мусульманских стран, нельзя не упомянуть миссионерскую деятельность. Почти все мусульманские государства финансируют миссионерские организации. Крупными поставщиками финансовых средств для мусульманских миссионеров являются Саудовская Аравия, Ливия, Кувейт, ОАЭ, Иран. Особенно активна миссионерская деятельность в Африке, а после распада СССР - на постсоветском пространстве. "Лига исламского мира", "Всемирный исламский совет призыва и спасения" (штаб-квартира в Каире), "Всемирная исламская благотворительная организация" (штаб-квартира в Эль-Кувейте), саудовский фонд "Ибрахим Ааль-Ибрахим" - таков далеко не полный перечень организаций, которые активно занимаются миссионерской деятельностью в различных частях мира.
Большую роль в миссионерской деятельности играет расположенный в Каире университет "Аль-Азхар", где обучаются представители практически всех мусульманских государств, а также высшие религиозные учебные заведение ряда других мусульманских государств.
Помимо миссионерской деятельности в качестве мотивированных религиозными соображениями (хотя, как правило, они также служат лишь прикрытием для политических целей) могут рассматриваться такие действия мусульманских государств, как оказание поддержки мусульманским общинам в других мусульманских и немусульманских государствах, защита их прав на международном уровне.
В результате мусульманские государства оказываются втянутыми в межнациональные, межконфессиональные и региональные конфликты, гражданские войны.
Несмотря на заметную исламизацию общества в большинстве мусульманских государств и их внешней политики, едва ли можно согласиться с наметившейся традицией, проявляющейся у некоторых авторов публикаций как у нас, так и за рубежом, любую внешнеполитическую акцию того или иного мусульманского государства квалифицировать как "исламскую", как проявление "исламского фактора" в международных делах. При этом мало кого заботит ответ на вопрос о том, в какой степени внешняя политика того или иного мусульманского государства, а также деятельность какой-либо международной межправительственной организации в мусульманском мире мотивированы именно религиозными соображениями, а не геостратегическими, этнополитическими, историческими и иными факторами, никакого отношения к исламу не имеющими.